События в Испании заставили руководство страны и конструкторов в очередной раз задуматься об усилении бронирования и вооружения советских танков в преддверии назревавшей войны. Надо заметить, что подобная работа никогда и не прерывалась. Например, одновременно с передачей танка Т-35 в серийное производство был решен и вопрос о его замене еще более мощным и совершенным танком, работы над проектом которого начались в мае-июне 1933 года. Параллельно с разработками отечественных конструкторов рассматривался проект 100-тонного танка ТГ-6 (конструкция Гроте) и 70-тонного танка итальянской фирмы «Ансальдо».
Танк Гроте представлял собой настоящий «крейсер», также имевший 5 башен, из которых главная была вооружена 107-мм орудием, а другие должны были иметь 37/45-мм орудия и пулеметы. Отечественные проекты, разработанные Н. Барыковым и С. Гинзбургом, представляли собой 90-тонные машины, имевшие 50-75-мм броневую защиту. Первый танк по проекту вооружался двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и 5 пулеметами. Второй отличался только вооружением — одно 152-мм, три 45-мм орудия и 4 пулемета, и один огнемет в задней башне. Варианты были признаны удачными, их построили в виде макетов в 1/10 натуральной величины. Но производство одного опытного варианта танка, получившего обозначение Т-39, потребовало бы около 3 миллионов рублей и время около одного года, вследствие чего его отклонили.
Макет советского сверхтяжелого танка Т-39-1
В 1937 году КБ Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ) получило задание на проектирование нового тяжелого танка прорыва на базе Т-35. Заданием предполагалось создать трехбашенную машину массой 50-60 тонн с броней 75-45-мм, вооруженную одной 76-мм, двумя 45-мм пушками, двумя крупнокалиберными и 6 стандартными танковыми пулеметами. В новом танке предусматривалось использовать трансмиссию и ходовую часть от Т-35. Однако КБ ХПЗ было значительно ослаблено репрессиями, коснувшимися наиболее квалифицированных инженеров. Поэтому, несмотря на многочисленные требования, к началу 1938 года здесь сумели провести только эскизную проработку шести вариантов нового танка, различавшихся размещением вооружения.
В апреле 1938 года к этой работе было решено подключить ленинградский Кировский завод (ЛКЗ) с его мощной производственной базой и опытом серийного производства танка Т-28, а также завод № 185 им. Кирова, кадры которого, имели богатый опыт по разработке новых образцов боевых машин. Первый завод проектировал танк СМК («Сергей Миронович Киров»), ведущий инженер машины А. Ермолаев; второй — изделие 100 (или Т-100), ведущий инженер машины Э. Палей. К этому времени на Кировском заводе в Ленинграде под руководством инженера М. Зигеля уже был изготовлен танк Т-46-5 (Т-Ш), имевший противоснарядное бронирование. Вооружение у него оставалось на уровне легкого танка Т-26: 45-мм пушка, 2 пулемета в башне и еще один — зенитный. Скорость 30 км/ч, экипаж 3 человека. Бронирование машины было беспрецедентным: при общем весе в 32,2 т танк имел 60-мм броню на корпусе и 50-мм — на башне.
Советский экспериментальный танк Т-46-5, 1937 г.
В серию он не пошел как из-за недоработанности самой конструкции, так и из-за отсутствия тактических требований к машинам такой степени бронирования, но опыт конструкторам он дал. Неудивительно поэтому, что работа над танками СМК и Т-100 продвигалась достаточно быстро: СМК был готов к 1 мая, а Т-100 — к 1 июня 1939 года. 9 декабря проекты новых машин и их модели рассматривались на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) и Комитета обороны.
Советский тяжелый танк прорыва СМК. Карельский перешеек, зима 1939 г.
Три башни располагались на танках одна за другой так, чтобы средняя башня возвышалась над концевыми, как на боевом корабле. Сталину это не понравилось и заднюю башню убрали, чтобы использовать ее вес на усиление бронирования. И СМК, и Т-100 внешне были очень похожи и практически совершенно одинаково вооружены. Разница заключалась в подвеске. На СМК впервые в советском танкостроении использовались торсионы (до этого они устанавливались лишь на опытном танке Т-28) — стальные валы с балансирами для колес, работавшими на скручивание, когда танк наезжал на препятствие. На Т-100 применялась подвеска с листовыми рессорами, которые сверху защищались броневым экраном.
Советский тяжелый танк прорыва Т-100, ноябрь 1939 г.
Танки были построены и переданы на испытания, которые начались в ночь с 31 июля на 1 августа 1939 года. Одновременно конструкторы Т-100 посчитали возможным разработать на его базе еще более мощный танк Т-100Z, вооруженный 152-мм гаубицей М-10 в главной башне, и САУ, вооруженную 130-мм морским орудием, использовавшимся в это время на крейсерах и миноносцах ВМФ. Что же касается Кировского завода, то здесь кроме заказанного СМК был разработан еще и однобашенный танк КВ («Клим Ворошилов»), ведущие инженеры А. Ермолаев и Н. Духов. Танк имел укороченную ходовую часть СМК, броню толщиной 75-мм и по первоначальному замыслу два орудия в башне: 45-мм и 76-мм.
Советский опытный тяжелый танк КВ, сентябрь 1939 г.
Новый танк по результатам испытаний осенью 1939 года приняли на вооружение 19 декабря, а уже 17 февраля 1940 года его отправили вместе с танками СМК и Т-100 на фронт Советско-финляндской войны. Как правило, все новые разработки держат в секрете, чтобы в нужный момент использовать неожиданно и массированно. Но в данном случае речь шла о престиже СССР и РККА, поэтому с возможной утечкой информации об этих танках решили не считаться. Все три машины участвовали в боях, и хотя огнем противотанковых орудий калибра 37-47-мм им были нанесены некоторые повреждения, пробить их броню такие пушки оказались не в состоянии. Когда СМК подорвался на фугасе во время движения в глубине финской обороны, был тяжело поврежден и брошен экипажем, а эвакуировать тяжелую машину с разбитым шасси даже при помощи нескольких танков Т-28 так и не удалось. Однако и финны его трогать не стали, возможно не смогли или их больше интересовали подбитые серийные Т-28, которые можно было восстановить и использовать. И после прорыва «линии Маннергейма» танк вновь оказался у нас. Чтобы доставить танк обратно на завод, его пришлось разобрать, а на заводе его уже больше не собирали и не восстанавливали.
Тяжелый танк КВ-2
Выяснилось, что 76-мм пушки танков КВ-1 слишком слабы для разрушения вражеских укреплений, поэтому было решено в срочном порядке вооружить этот танк 152-мм гаубицей в новой башне увеличенного размера — танк КВ-2. Необходимо отметить, что в истории танкостроения есть немного примеров, когда такое мощное орудие устанавливалось на танке во вращающейся башне, кроме того, при первоначальном проектировании он не рассчитывался на установку подобного вооружения. Многие специалисты высказывали сомнения относительно того, сможет ли выдержать ходовая часть отдачу при выстреле, но испытания показали, что танк сможет действовать, поэтому на Кировском заводе сделали 4 таких машины. Испытывали их снова на Карельском перешейке, где они бетонобойными снарядами в упор расстреливали гранитные надолбы на «линии Маннергейма». Когда один из танков вышел из боя, на его броне оказалось 48 вмятин от бронебойных снарядов, но ни один из них не пробил броню. Танк КВ-2 приняли на вооружение и до второй половины 1941 года серийно производили на Кировском заводе.
